Глава "РусГидро": Богучанская ГЭС – долгострой с тяжелой ситуацией

Год назад в крупнейшей российской энергокомпании ОАО "РусГидро" сменилось руководство. С тех пор компания запустила первые агрегаты Саяно-Шушенской ГЭС, возобновила программу международной экспансии и начала консолидацию новых активов. Председатель правления "РусГидро" Евгений Дод рассказал, что компания планирует делать в Юго-Восточной Азии, почему ей удалось помириться с Олегом Дерипаской и какие активы она хочет получить от "Интер РАО".

— Недавно вы приобрели 25% Красноярской ГЭС. Есть ли планы по дальнейшей покупке станций в Сибири и как они связаны с возможным обменом активами с "Интер РАО ЕЭС", которое получит от государства интересующие "РусГидро" 40% акций "Иркутскэнерго" (входит в "Евросибэнерго" группы En+ Олега Дерипаски)?

— На эту тему пока рано говорить в подробностях. Но в целом больше половины нашей мощности сосредоточено в Сибири и на Дальнем Востоке, и сама компания зарегистрирована в Красноярске. Понятно, что Сибирь для нас основная точка роста, родное место. Приобретение 25% Красноярской ГЭС — это только первый шаг в задаче, которую перед нами поставили наши акционеры, правительство с точки зрения консолидации гидроэнергетической отрасли. Красноярская ГЭС — одна из лучших, 6 тыс. МВт, вторая в стране, с хорошим менеджментом, с хорошей экономикой. Кроме того, наше сотрудничество с En+ настолько многогранно, что еще один актив, еще один совместный бизнес точно будет полезен как для капитализации "РусГидро", так и для капитализации "Евросибэнерго".

— Консолидация не означает, что вы будете предлагать "Евросибэнерго" купить у них контрольный пакет ГЭС?

— Это называется: съест-то он съест, да кто же ему даст?

— А вы бы купили?

— Мы можем предложить все что угодно, но… Олег Владимирович (Дерипаска) редко что продает просто так. Обычно все покупает. Пока могу только сказать, что у нас конструктивное сотрудничество, поэтому — как договоримся.

— Есть мнение, что сделка по Красноярской ГЭС была выгодна продавцу в лице СУЭК, а не "РусГидро".

— Так могут говорить только некомпетентные люди, которые не знают всей глубины дальнейших шагов. Сделка, с какой стороны на нее ни смотри, для нас выгодна.

— Вас интересует потенциальный рост самой Красноярской ГЭС или все-таки ее капитализация в составе более крупного актива?

— Конечно, для нас эффект масштаба важен. Поэтому мы видим не просто рост Красноярской ГЭС, а в составе более крупного объединения.

— А что насчет 40% "Иркутскэнерго"?

— Не хочу пока ничего говорить определенно. Эта тема действительно обсуждается.

— У Красноярской ГЭС заключены долгосрочные договоры с Красноярским алюминиевым заводом "Русала". Вы будете пытаться их менять?

— Вопрос прямых договоров интересен для нас. То есть, с одной стороны, мы должны проанализировать достаточно подробно и условия, и стандарты, и параметры, но, с другой стороны, для генерации прямые договоры — это совершенно нормальная выгодная ситуация. У нас полмира работает по прямым договорам, и это выгодно для долгосрочного планирования своих программ как потребителю, так и производителю. Здесь просто нужен нормальный баланс. Так, чтобы это было комфортно обеим сторонам. Любая генерация без потребителя мертва, так что у нас нет желания взять и все сразу менять.

— То есть в ближайшем будущем наконец могут быть подписаны долгосрочные договоры между вашей Саяно-Шушенской ГЭС и Саянским и Хакасским алюминиевыми заводами "Русала"?

— Если это будет выгодно и нас поддержит совет директоров — почему бы нет?

— Потому что долгосрочные договоры обсуждаются долгие годы и до сих пор не заключены.

— Была другая среда. Сейчас у нас есть нормальный рынок, понятная ситуация, установлены правила игры, поэтому возникли новые условия. Я не хочу сказать, что вот, мол, пришла новая команда и она более гибкая. Мне кажется, просто поменялись условия работы и нет жесткого отторжения прямых договоров. Мало того, изменилась ведь и мировая конъюнктура, изменились цены и тренды по алюминию. Поэтому я совершенно не исключаю, что заключение договоров возможно.

— У вас долго была тяжелая спорная ситуация с "Русалом" по проекту Богучанского энергометаллургического объединения (БЭМО). А сейчас складывается впечатление, что, наоборот, все наладилось. Как удалось договориться?

— Проект очень многострадальный. Долгострой с тяжелой корпоративной ситуацией. Модель 50 на 50 вообще плохо управляема, а модель 50 на 50, когда два таких крупных игрока, как "Русал" и "РусГидро", толкаются на одной территории,— это вдвойне сложно. Начинали мы жестко, было очень конфликтное начало, когда мы пришли. Но благодаря тому, что было принято решение лично премьером по поводу выделения средств ВЭБом на этот проект и нас загнали в очень жесткие временные рамки, мы сели и начали договариваться. И договорились. Получили проектное финансирование на очень выгодных условиях, это, кстати, один из самых длинных кредитов в истории российской электроэнергетики.

Проект действительно сложный. Это комплексный проект развития Нижнего Приангарья, там и вопросы выдачи мощности, и зона затопления, и работа с двумя субъектами федерации. Две трагедии случилось. У нас умер директор Богучанской ГЭС Борис Ефимов — и через два месяца погиб наш товарищ, руководитель БЭМО Дима Шерварли. А сейчас такой период времени, когда проект надо запускать. Мы отслеживаем эту стройку фактически в ежедневном режиме. Были проблемы и с подрядчиками, и на кризис все это наложилось, кто-то банкротился, люди уходили-приходили. Сейчас нет времени для ругани, мы в одной упряжке и должны не только станцию, но и алюминиевый завод заканчивать и запускать на полную катушку. Непростой проект, но я уверен, мы его сделаем в те сроки, которые установила правительственная комиссия.

— Как решился вопрос с первым потребителем энергии от Богучанской ГЭС, завод ведь будет запущен позже? Вы будете просто в систему выдавать вырабатываемую электроэнергию?

— Мощность будет фактически разделена между группой "РусГидро" и группой "Русала". Естественно, она будет идти на рынок, на местный, на региональный. Соответственно, "Русал" свою долю может по прямым договорам продать.

— В дальнейшем, когда будет введен в строй Богучанский алюминиевый завод, будут прямые договоры между станцией и заводом?

— Скорее всего да.

— Осенью "РусГидро" снова начала объявлять о международных проектах. Каковы ваши планы по экспансии за рубежом?

— Потенциал компании, конечно, больше тех задач, которые мы решаем сегодня в России. Ресурсы наших научных и проектных институтов, строительных организаций необходимо задействовать на полную мощность, чтобы не потерять компетенцию и людей, нормально зарабатывать деньги и повышать собственную капитализацию. Модель развития "РусГидро" однозначно подразумевает выход на международные рынки. Сейчас интерес к возобновляемым источникам во всем мире огромный. Понятно, что наша специализация — это в первую очередь гидроэнергетика, и мы идем в те регионы, где есть хорошие запасы гидроресурсов, где есть спрос, где нормальный инвестиционный климат.

Для себя мы установили ориентиры: Юго-Восточная Азия и Индия, Латинская Америка и Африка, Турция. Самое интересное, что мы можем выстраивать разные модели сотрудничества. Мы можем выступать генподрядчиками по строительству, например, вместе с "Технопромэкспортом". Можем участвовать в тендере, например, на монтаж оборудования или на проектирование — и здесь опыт наших проектных институтов, в частности недавно приобретенного "Гидропроекта", будет очень полезен. Можем говорить о вхождении в капитал. Можем говорить только про управление и про сбыт электроэнергии. То есть у нас несколько разных кейсов, которые мы можем предлагать нашим партнерам. Это наше преимущество.

Мы сейчас прорабатываем интересные варианты в Индии, есть два перспективных проекта во Вьетнаме, в Латинской Америке. Причем самое главное в том, что мы смотрим не просто на строительство ГЭС, но и на гидроаккумулирующие, приливные, волновые станции. А также для нас важно сотрудничество с "Росатомом" в плане строительства связок ГАЭС—АЭС.

— В Индии планируете строить или приобретать?

— Индия — это, скорее всего, проекты с нуля. Страна огромная, с растущим потенциалом, с растущим потреблением, с нехваткой электроэнергии, со своей спецификой. Но богатая гидроресурсами. Поэтому, конечно, надо обязательно в Индию выходить, работать с индийскими коллегами.

— То есть вы планируете покупать створы?

— Мы планируем с разными партнерами участвовать в тендерах на строительство станций, возможно, это будут уже действующие объекты, или строящиеся, или просто гринфилд. Конечно, для нас самое интересное — это получить под ключ весь проект, начиная с проектирования и заканчивая эксплуатацией и сбытом электроэнергии.

— Это крупные проекты?

— В Индии на небольшие проекты нет смысла заходить.

— Недавно вы подписали с Alstom соглашение о создании СП по выпуску гидротурбин. Почему решили заняться энергомашиностроением?

— Чем больше здесь будет крупных заводов, тем это выгоднее стране, и мы получим совершенно сумасшедшую компетенцию, передовую, идущую на прорыв. С Alstom это будет лучший завод в мире. Уже выбрана площадка, в Уфе. Там очень сильный инженерный потенциал, нормальные условия, и я уверен, что в начале лета мы зальем там первый бетон.

— Каковы условия создания СП? Будете ли вы участвовать в финансировании строительства или просто заключите с заводом контракт на поставку оборудования?

— У нас дорожная карта предполагает подписание соглашения по строительству в феврале. Сейчас действует рабочая группа, которая обсуждает именно эти нюансы — у кого какая доля, менеджмент, финансирование, структурирование. В этом проекте для нас интересно не просто участие в капитале. Мы хотим привлечь в Россию крупнейших производителей гидроэнергетического оборудования, построить завод и сделать его одним из наших поставщиков. Нам нужна конкуренция между производителями.

— Вы пришли в "РусГидро" из "Интер РАО ЕЭС", которое владеет Севано-Разданским каскадом ГЭС в Армении. Не собираетесь его покупать?

— Наверное, уже можно сказать. Мы корректно договорились с коллегами из "Интер РАО", что они больше специализируются на тепловых станциях. Надеюсь, что в ближайшее время завершим сделку по приобретению этого актива.

— Как вы намерены развивать его?

— Программа комплексной реконструкции была согласована с правительством Армении еще года три назад. И там совершено понятно, что делать. Сумма инвестиций — порядка ?40 млн. Это наш профиль, поэтому для нас это интересный объект, тем более Армению мы знаем, давно работали там.

— У России есть соглашение с Украиной о работе в области электроэнергетики, преимущественно по гидростанциям. Работаете ли вы в этом направлении?

— По предыдущему роду занятий с Украиной у нас была серьезная совместная деятельность. Сейчас возможности сотрудничества скачкообразно расширились. Мы заинтересованы в участии в проектах строительства гидроаккумулирующих станций на Украине. Кроме того, есть проект реконструкции каскада Днепровских ГЭС. Причем надо отдать должное украинским коллегам — они достаточно далеко и, на мой взгляд, весьма эффективно продвинулись в области техперевооружения.

— Какие-то еще есть планы по работе в СНГ?

— Скоро у нас в стране будет принята нормативная база по вопросам малых ГЭС и возобновляемых источников энергии, что придаст совершенно фантастический импульс развитию этой части нашего бизнеса. По всей стране реально можно построить порядка 6 тыс. малых ГЭС. Тема малых ГЭС интересна и для соседних стран. В СНГ это Центральная Азия, Казахстан, Киргизия. Есть интересный совместный проект с Азербайджаном, есть Армения, есть предложение от белорусской стороны по поводу строительства малых ГЭС, и есть тендер в Прибалтике по реконструкции каскада Даугавских станций.

— В каком состоянии ваши планы по экспорту в КНР?

— У "РусГидро" есть контракт с "Интер РАО". Они выступают оператором на границе. Поэтому самостоятельно экспорт мы никогда не планировали. По агентской схеме готовы выгружать киловатт-час, потому что в Амурском узле у нас на сегодня достаточно большой избыток электроэнергии, которую можно продать. Но большую часть электроэнергии мы точно будем отдавать внутрь страны. Ведь электроэнергия, выработанная на ГЭС, наиболее дешевая. Она должна оставаться внутри страны для развития собственного производства, разумеется, без ущерба для экономики наших проектов. Поэтому мы сейчас по Дальнему Востоку предлагаем прямые договоры, чтобы стимулировать строительство энергоемких предприятий. Это и наш проект по Усть-Среднекану на Колыме с "Полюс Золотом", это и "Транснефть", и ОАО РЖД, и Роскосмос, и УК "Петропавловск" по проекту Нижняя Бурея. Мы считаем, что гидроэнергетика должна стать базой для развития отечественного производства.

— Есть понимание, с кем вы уже можете заключать долгосрочные контракты?

— А у нас, как на рынке, рады всем покупателям. Понятно, что это в первую очередь неценовые зоны, где у нас есть станции. Например, Колыма. У нас там станция мощностью 900 МВт. Колоссальные резервы мощности. Мы можем говорить: "Стройте заводы, мы вам будем давать киловатт-час по долгосрочным понятным договорам". Огромный сегмент, который мы пытаемся активно развивать,— это Камчатка, геотермальная энергетика. С применением самых прогрессивных технологий. Например, Мутновская ГеоЭС — одна из наиболее технологически совершенных геотермальных станций в мире. При этом электроэнергия, вырабатываемая на наших геотермальных станциях, самая дешевая в крае. Таким образом, "РусГидро" на Дальнем Востоке может являться ключевым элементом масштабных промышленных кластеров.

— Вы говорили о планах по покупке зарубежных инжиниринговых активов. Они сохраняются?

— Я говорил, что мы будем или смотреть на международные инжиниринговые компании, или мы будем их привлекать для работы со своими институтами. Два месяца назад мы закончили сделку по московскому "Гидропроекту", и сегодня у нас три гидропроектных института — московский, петербургский и московский областной. Мы ведем переговоры с крупнейшими международными компаниями по поиску партнеров для каждого из них, с учетом определенной специализации. Покупка международной компании, может быть, для нас сейчас не самая актуальная тема. Лучше, чтобы они шли сюда со своей компетенцией, знаниями, умениями и навыками работы.

— Государство в ближайшие два года должно продать часть своего пакета в "РусГидро" в ходе приватизации. Насколько нам известно, у вас есть идея приобрести акции компании в ходе ее допэмиссии, объединить их с госпакетом и уже эту крупную долю продать или обменять на какой-то актив. Такой план действительно есть?

— Да. Абсолютно нормальная модель. При этом она интересна и государству, которое запланировало снизить свой пакет до 51%. Если на тот момент будут казначейские акции, мы сможем увеличить продаваемый пакет. Либо предложим его стратегическому инвестору, либо пойдем на публичное размещение, для того чтобы увеличить выручку от приватизации. Для нас это крайне интересно. Это один вариант. Второй вариант — это обмен активами. Мы можем свои акции предлагать для обмена международным компаниям для выхода на другие рынки. Для нас выгоднее пока не IPO, а работа со стратегом по обмену. Потому что нам надо наращивать собственную внутреннюю силу и выгодно иметь грамотного и профильного стратега. Партнера.

— Насколько большим будет пакет?

— Это место в совете директоров.

— Кто может стать таким стратегом?

— На самом деле организации, которые могли бы стать партнером во второй гидрокомпании в мире, можно пересчитать по пальцам одной руки (крупнейшие гидрогенерирующие компании мира — китайская China Yangtze Power Company, канадская Hydro Quebek, швейцарская Wattenfall и бразильская Itapy).

— Когда может быть утверждена схема продажи?

— Мы будем предлагать ее совету директоров, будем обсуждать, докладывать и, когда нам ее одобрят, реализуем.

— Как изменилась инвестпрограмма "РусГидро"?

— Наша трехлетняя инвестпрограмма утверждена правительством, затраты составят порядка 100 млрд руб. в год. Из нее выключены, исходя из экономической ситуации, какие-то мегапроекты вроде Эвенкийской ГЭС. Мы фактически ее сейчас замораживаем. Много объектов, которые мы завершаем: Богучанская ГЭС, объекты на Кавказе. Одновременно стартуют новые проекты: Ленинградская гидроаккумулирующая станция, Нижне-Бурейская ГЭС. Кардинально увеличен объем вложений в техперевооружение и реконструкцию. Это сейчас поставлено во главу угла. И задача, которую мы перед собой ставим,— это достичь так называемой нормы износа на уровне 10-15% к 2020 году, а не 40-45%, как сейчас. Надежность, безопасность, рост стоимости для акционеров — это главные задачи. Мы считаем, что объем инвестпрограммы достаточный, освоение мы обеспечиваем, поэтому я совершенно спокоен.

— Что изменилось за время вашей работы в "РусГидро", как вы оцениваете первый год на новом месте?

— Наверное, мне тяжелее это оценивать, это надо спрашивать у людей со стороны или внутри компании. По ощущениям, поменялось очень многое. Компания восстанавливается после аварии на Саяно-Шушенской ГЭС. Естественно, у нас вся деятельность проходит под знаком восстановления, возрождения после той страшной трагедии. Я считаю, что компания стала чувствовать свою мощь, потенциал изменить к лучшему активы, которые нам достались в процессе реформирования РАО ЕЭС и в результате новых сделок. "РусГидро" — не просто производственно-операционная компания. Это целая подотрасль энергетики, и наша задача — вывести на новый уровень не только производство, но и весь инжиниринговый и научный комплекс.

У "РусГидро" появился новый сегмент — международная деятельность, то есть компания растет и эволюционно движется вперед. Мы пытаемся внедрить новые стандарты в строительстве, в инженерии и проектировании, привлекаем международных специалистов. Много внимания уделяется надежности, безопасности как гидротехнических сооружений, так и оборудования, разработана комплексная программа безопасности, утверждена инвестпрограмма. Все это — нормальное, планомерное, стабильное развитие. Как паровоз — мы задали импульс, и он набирает темп, движется вперед.

Дод Евгений Вячеславович

Родился в 1973 году в Москве. В 1995 году окончил Московский авиационный институт по специальности "экономика и управление на предприятиях машиностроения". Кандидат экономических наук. С 1993 по 1999 год работал в российских коммерческих банках и инвестиционных компаниях. В электроэнергетику пришел в 1999 году, когда был назначен на должность заместителя начальника департамента экспорта РАО "ЕЭС России" и одновременно возглавил ЗАО "Интер РАО ЕЭС". "Интер РАО ЕЭС" руководил десять лет — сначала в должности генерального директора, а затем в должности председателя правления. В ноябре 2009 года возглавил ОАО "РусГидро". На протяжении многих лет занимается айкидо и кобудо (искусство обращения с холодным оружием). Коллекционирует монеты и самурайские мечи.

Екатерина Гришковец