Богучанская ГЭС: для иванов, не помнящих родства?

На вопросы газеты "Красноярская версия" отвечает Александр Колотов, кандидат филологических наук, доцент Красноярского государственного педагогического университета им. В. П. Астафьева, руководитель информационно-экологического проекта «Плотина. Нет!»:

— Александр Анатольевич, на недавнем круглом столе «Экология и культура» вы говорили, что в этом году были организованы самые масштабные за последние годы археологические работы в зоне затопления Богучанской ГЭС…

— Да, действительно, последний сезон спасательно-археологических работ в ложе будущего Богучанского водохранилища был самым насыщенным. Например, археологическая экспедиция Сибирского отделения Российской академии наук, куда входили и специалисты нашего педагогического университета во главе с ректором Н.И. Дроздовым, провела раскопки методом сплошного вскрытия с полной выемкой грунта на территории площадью около 40 тысяч квадратных метров. Тем не менее, десятки археологических памятников требуют дальнейшего изучения на протяжении как минимум нескольких полевых сезонов, таких же масштабных, как нынешний. И сейчас особое беспокойство у археологов вызывает богатейшее историко-культурное наследие в иркутской части зоны затопления Богучанской ГЭС. Там из 60 памятников лишь три попали в программу работ, и хватит ли времени добраться до остальных — этого не знает никто.

— Потому что наполнение водохранилища намечено уже на следующий, 2011 год?

— Именно так. На самом деле сейчас уже все, наверное, понимают, что большинство уникальных археологических памятников, дающих нам представление о 40-тысячелетней истории различных народов, живших на берегах Ангары, безвозвратно растворится в водах Богучанского водохранилища. Да, есть закон «Об объектах культурного наследия», который обязывает заказчика строительства сохранять памятники, но в ситуации с форсированным режимом строительства Богучанской ГЭС, огромными многомиллиардными кредитами, которые выделяются под этот проект, о «неудобном» законе предпочитают не вспоминать.

Подобная ситуация, кстати, прогнозировалась еще десять лет назад, когда впервые было озвучено предложение опережающего финансирования археологических работ в зоне затопления Богучанской ГЭС. Но у государства тогда, видимо, были другие приоритеты. В 2006 году у БоГЭС появились новые инвесторы (компании «РусГидро» и «Русал»), опять встал вопрос о необходимости спасения памятников истории, но красноярский губернатор Хлопонин неожиданно резко обвинил археологов в «шантаже» и «спекуляциях» — мол, зачем тратить деньги на спасение каких-то памятников, о которых никто никогда ничего не слышал. То есть результаты многолетних интенсивных работ, которые с 1982 по 1992 год красноярский педуниверситет своими силами вел в зоне затопления Богучанской ГЭС, оказались недостаточно «распиаренными» для краевой власти.

— Однако помимо губернатора, свое веское слово могли сказать и новые инвесторы проекта?

— Они фактически поддержали позицию губернатора. На иное, впрочем, и рассчитывать было нельзя. С одной стороны, на горизонте маячит прибыль от продажи электроэнергии, с другой стороны — какие-то черепки, тысячелетние языческие идолы, древние погребальные комплексы, ритуальные ожерелья и скульптуры. К памятникам истории провода не подведешь, электричество они не вырабатывают, и потому малоинтересны для гидроэнергетиков. Один из руководителей «РусГидро», ссылаясь на какие-то внутренние документы компании, сразу заявил, что археологи хотят слишком многого. То есть самыми главными специалистами в области археологии в нашей стране теперь стали гидроэнергетики, которые лучше всех ориентируются в ценности тех или иных археологических объектов. Только вот очень уж радикальна их «археология», учитывая те огромные пласты истории ранних цивилизаций, которые они затопили при строительстве того же ангарского каскада ГЭС.

— Ангарские ГЭС строились еще при советской власти. Сейчас ситуация вроде бы должна меняться к лучшему?

— К сожалению, сложившаяся ситуация с археологическими памятниками в зоне затопления Богучанской ГЭС — это вовсе не исключение, а правило. Вот недавний пример. После БоГЭС гидроэнергетики планируют построить еще одну, уже пятую крупную плотину на Ангаре — Мотыгинскую ГЭС. И когда дело коснулось памятников истории и культуры, гидростроители удивительным образом в своей документации «перенесли» археологические объекты из ложа будущего Мотыгинского водохранилища за пределы зоны затопления. То есть вроде как и спасать-то, по большому счету, почти ничего не нужно. Когда мы представили эти, с позволения сказать, «расчеты» в краевое министерство культуры, там просто схватились за голову. И в итоге оказалось, что строительство Мотыгинской ГЭС угрожает не 15 памятникам истории и культуры, как уверяли гидростроители, а более чем пятидесяти уже зарегистрированным объектам археологического наследия, и еще 40 объектам, которые были выявлены за последние три года.

— Говорят ведь, что от ошибок не застрахован никто…

— Я согласен, но почему-то такие ошибки существенно удешевляют сметную стоимость проекта, и очередная крупная плотина из-за них становится более привлекательной для инвесторов. А потом оказывается, что, например, для натурной оценки культурного наследия в зоне затопления гигантской Эвенкийской ГЭС (а это почти миллион гектаров) проектировщикам хватило всего одного вертолетного облета…

— То есть все-таки речь идет о намеренных ошибках?

— Знаете, у меня в последнее время складывается впечатление, что под разговоры о процветании, которое придет в каждый дом после строительства очередной крупной плотины, нас просто превращают в иванов, не помнящих родства. Одним чохом топят нашу историю, нашу культуру, а затем повышают отпускную цену на электричество, чтобы отбить миллиардные кредиты, полученные под затопление нашей земли. И этот сценарий, похоже, никто менять не собирается: ведь мы по-прежнему позволяем делать это с собой, со своими реками, со своей родиной. И так может продолжаться довольно долго: еще не все реки превратились в каскады водохранилищ, еще не вся история ушла под воду. Боюсь только, что очнуться от такого гидроэнергетического наваждения мы можем уже непоправимо поздно…

"Красноярская версия", №7 (190), 2010 г.