Монгольские ГЭС: игра в напёрстки и Байкал на кону

Общественность Иркутской области предупредила Монголию: если на Селенге решат строить ГЭС, жители Байкальского региона пойдут на всё, чтобы защитить озеро. Соседствующие государства оказались на грани конфликта.

Пустыне нужна вода

Эмоции, крик души, взаимные упрёки и провокационные заявления — всё это было на общественных консультациях по строительству ГЭС, которые Монголия провела в середине мая в Слюдянке, Еланцах, Иркутске. В марте такие же встречи состоялись в 11 территориях Бурятии. Там монголов тоже встретили не гостеприимно — повод визита не располагал к дружескому общению.

В 1960-е годы советский проектный институт «Энергосетьпроект» провёл исследование, которое показало, что Селенга обладает большим гидропотенциалом. Специалисты назвали свыше 20 точек, где можно поставить ГЭС. Но тогда ничего сроить не стали. И вот несколько лет назад Монголия объявила о намерении воплотить советские идеи в жизнь. Стране, где численность населения растёт и достигла трёх миллионов человек, не хватает электроэнергии и воды.

Монголы хотят построить плотину и сделать водохранилище на реке Орхон, притоке Селенги, чтобы создать запас воды и направить её по подземным трубопроводам в населённую часть пустыни Гоби. Там жители сильно ограничены в ресурсах — всего пять-шесть литров воды в сутки на человека. Плотину высотой 66 метров планируется построить в 1142 километрах от Байкала. Объём водохранилища — 730 миллионов кубометров. ГЭС мощностью 30 мегаватт будет обеспечивать электроэнергией северную часть Монголии.

Шурэнская ГЭС на самой Селенге нужна, чтобы восполнить дефицит электроэнергии, в которой нуждается не только население, но и горнорудная промышленность. Пока что недостающую электроэнергию монголы покупают у России. Жалуются, что тарифы растут, сейчас за киловатт/час приходится платить восемь-девять рублей. Мощность Шурэнской ГЭС — 245 мегаватт (в 2,7 раза меньше мощности Иркутской). Плотина может вырасти в 360 километрах от Байкала.

Ещё у монголов есть планы построить ГЭС на реке Эгийн-Гол, это приток Селенги, но на суд российской общественности эти намерения почему-то не выносились, хотя работа по проекту, по словам участников международной экологической коалиции «Реки без границ», идёт полным ходом. Известно, что правительство Монголии учредило госкомпанию, которая получила в собственность землю и уже оформила документы, чтобы приступить к строительству. Но Монголия не предоставила в комитет Всемирного наследия ЮНЕСКО оценки воздействия ГЭС на Байкал, хотя организация её обязывала сделать это. ЮНЕСКО потребовала от правительства Монголии объяснений.

Экологи дают информацию, что Китайский экспортно-импортный банк выделил первый транш на проект Эгийн-Гола, а в целом финансирование должно составить один миллиард долларов. На общественных консультациях в Еланцах из зала прозвучало требование подтвердить или опровергнуть намерения строить ГЭС на Эгийн-Голе. Генеральный секретарь национального комитета по водным ресурсам Монголии Ценд Бадрах ответил: проект есть, но к его реализации не приступили.

— Что мешает реализовать? — спросила жительница Ольхонского района, член Общероссийского народного фронта Марина Григорьева.

— Денег нет. Если у вас есть, займите, пожалуйста, — как-то полушутя-полусерьёзно ответил господин Бадрах.

Игра в напёрстки

Предметом общественных консультаций в России стали два проекта — Шурэнская ГЭС и плотина на реке Орхон. Точнее, самих проектов как таковых ещё нет, публике представили предварительный вариант техзадания на подготовку оценки воздействия потенциальных гидроэлектростанций на окружающую среду. Конечно, странно, что монгольская делегация предложила обсудить не саму экологическую оценку, а всего лишь проект техзадания на её подготовку. Российский координатор коалиции «Реки без границ» Александр Колотов говорит, что изначально Монголия вообще не стремилась к диалогу с Россией. Коалиция из-за этого подала жалобу во Всемирный банк, у которого Монголия намерена взять кредит на строительство. Так что приезд соседей к нам, чтобы спросить наше мнение, что включить в техзадание на экологическую оценку, это уже шаг вперёд, считает эколог.

— Монгольская сторона очень долго отказывалась от проведения слушаний на территории России, и мы подали жалобу в начале 2015 года — как раз тогда, когда Монголия сказала: мы исследовали вопрос и выяснили, что никакого негативного воздействия на Байкал не будет, поэтому мы идём дальше, — говорит Колотов. — И если бы не общественные организации, которые не согласились с таким подходом и задействовали инспекционный совет Всемирного банка и ЮНЕСКО, наверное, сейчас мы бы видели, что гидроэлектростанции возводятся. Но сейчас 2017 год и Монголия до сих пор не представила те предварительные исследования, на основании которых она хотела разрабатывать технико-экономическое обоснование этих проектов.

Оценка воздействия на окружающую среду должна дать ответы на вопросы, которые волнуют россиян. Во что превратится Байкал, если Селенгу перекроют плотины? Ведь это крупнейшая река, впадающая в озеро, она обеспечивает 50% притока воды. Обмелеет ли наш источник пресной воды, который и так переживает маловодный период?

Кстати, насчёт маловодья у монголов есть оригинальная версия. На слушаниях в Еланцах руководитель проекта Шурэнской ГЭС Гэндэнсурэн Ёндонгомбо сделал скандальное заявление, когда кто-то из зала заметил, что Байкал мелеет.

— Российские учёные рассчитали, что в 2014 году начнётся многоводье и наводнение. И в качестве контрмеры специально опустили уровень озера Байкал, — шокировал публику гость.

Тут же последовала реакция возмущённой замминистра природных ресурсов Иркутской области Нины Абариновой. Она заявила, что прогноза о наводнении не было.

На подготовку экологической оценки монголам нужно два года. Когда будет готово техзадание, в стране объявят тендер для выбора подрядчика. Им сможет стать компания с международным опытом. Потом эту оценку Монголия обещает представить в России. Ещё делегация на слушаниях утверждала, что если оценка покажет очень много негативных воздействий плотин на окружающую среду, страна готова отказаться от строительства.

Но в России не верят в это. Директор НИИ биологии ИГУ Максим Тимофеев на своей странице в Фейсбуке пишет, что общественные консультации по монгольским ГЭС напоминают ему игру в напёрстки, смысл которой в том, чтобы «кинуть наивных простофиль и заработать». У него иная точка зрения, нежели у представителей «Рек без границ». Ему непонятно, зачем Россия дала согласие "на весь этот спектакль «с отчётом перед общественностью».

— В ситуации со строительством указанных ГЭС в части экологической и природоохранной составляющей всё предельно ясно. В случае строительства ГЭС речь идёт исключительно (!) о вариантах выбора последствий между очень плохими или катастрофически плохими, — пишет учёный. — Совершенно очевидно и то, что никакого реального влияния на планы по реализации проектов эти общественные мероприятия также иметь не будут. Проводимые слушания нужны именно для монгольской стороны и исключительно для международной легитимизации процесса. Напомню, что озеро Байкал — это объект всемирного природного наследия ЮНЕСКО и любые угрожающие этому природному объекту проекты должны непременно получить согласование и экспертизу этого международного органа.

Директор Лимнологического института СО РАН Андрей Федотов считает, что согласившись обсуждать техзадание, Россия пошла на поводу у Монголии:

— Позиция России должна быть такова: нам обсуждать нечего, потому что уже сейчас ясно: последствия будут, а насколько катастрофические — мы не сможем сказать и в условиях этой оценки, и в условиях даже ближайшего десятилетия. Мы знаем, что будет вред, а какой — посчитать его в граммах и миллилитрах — вот это сейчас мы не сможем. Мы ведь даже не знаем, в каком режиме Монголия будет заполнять водохранилища.

По мнению сибирских учёных, 65% прогнозируемых последствий строительства монгольских ГЭС на Селенге могут быть отнесены к негативным. А 35% вовсе не поддаются прогнозу до момента ввода плотин в эксплуатацию.

Эксперт по гидроэнергетике Артур Алибеков предлагает вспомнить, во что деятельность человека превратила другие водоёмы, чтобы убедиться: вред экологии будет роковым, если не проявить очень большую осторожность. Он приводит в пример Волгу, Амур, Рейн, экосистема которых деградировала в результате необдуманного гидроэнергетического освоения. Евросоюзу пришлось вложить более пяти миллиардов евро в восстановление Рейна.

Кому хорошо, кому — нет

На слушаниях предложений от жителей Байкальского региона в адрес Монголии прозвучало очень много. Чаще всего высказывалось мнение, что стоит рассмотреть альтернативные плотинам варианты. Например, подумать о создании водохранилища на реке Керулен вместо Орхона, о развитии ветро-солнечной энергетики или даже строительстве атомной электростанции. Последнее предложение монголы сразу отмели. Ценд Бадрах заметил, что население Монголии будет также против атомной станции, как Россия против ГЭС. По поводу других вариантов участники делегации сказали, что они рассматриваются параллельно и даже строится несколько станций, которые будут альтернативными источниками энергии, но только плотины в бассейне Селенги откроют гораздо большие возможности.

Кроме сугубо научных мнений можно было услышать настоящий крик души. Жительница Ольхонского района Галина Хамарханова очень переживает за Байкал. Ей непонятно, на экологическую ситуацию каких годов монголы будут равняться, чтобы делать выводы о том, насколько плохо ГЭС повлияют на Байкал.

— До 1960 года, до строительства Иркутской ГЭС, картина у Байкала была одна: золотисто-серебристые пляжи, прозрачная хрустальная вода, — вспоминает Галина Протасовна. — А сегодня это топкое дно. И я хочу сказать: «Нет». При всем глубоком уважении. Потому что вы не смогли ответить на самый главный вопрос: критерии откуда берутся? Вы будете брать критерии 50-ых годов? Вы будете брать критерии сегодняшнего дня? Сегодня сами знаете, что происходит с Байкалом. И если это оценка сегодняшнего дня станет критерием, то здравствуйте и до свидания!

Высказывание Елены Твороговой, члена Общественной палаты Иркутской области, было еще жёстче. Она опасается, как бы на почве этих обсуждений не случился международный конфликт.

— Когда в 2004 году наша российская корпорация «Транснефть» захотела построить трубопровод — они хотели продавать нефть в Китай, а самый короткий путь был через Байкал, помните, что было? У нас люди были готовы за оружие взяться. Не против врагов внешних, а против внутреннего бизнеса. Вот это явление протестное и способность объединяться так, что вслед за нами встают другие города России, оно присутствует. Мне бы очень хотелось, честное слово, чтобы эта идея с ГЭС Монголии не поссорила два наших народа. Пожалуйста, учитывайте эти риски, — обратилась к монгольским экспертам общественница.

Ещё участники слушаний интересовались у монголов, не собираются ли те отказаться от строительства ГЭС, если говорят, что Россия пошла на снижение энерготарифов. Об этом неожиданно заявил господин Ёндонгомбо в Еланцах.

— Я даже не знаю, может, это случайное совпадение, или результат наших работ, дело в том, что после проведения общественных консультаций в Республике Бурятия, компания «Интер РАО» снизила свой тариф на 30%. Вы, наверное, помните, как говорил господин Виктор Черномырдин, хотелось как лучше, получилось как всегда. У нас вот хотелось как лучше, но получилось очень хорошо, — попытался пошутить представитель делегации.

Общественность шутку не оценила. На слушаниях в Иркутске редактор информационного проекта «Спаси Байкал» Александр Попов спросил, не поменяется ли в связи с этим мнение монголов к проекту Шурэнской ГЭС. Ответ был уклончивым.

— Я просто очень счастлив, когда Интер РАО снизило свои тарифы, но я представляю монгольское правительство. Причём здесь моя точка зрения? — ушёл от сути вопроса господин Ёндонгомбо.

Было очевидно, что критика жителей байкальских территорий пощекотала нервы монгольской делегации. Но поскольку сейчас, пока нет экологической оценки, монголы не могут оперировать цифрами и фактами, они часто призывали просто понять их по-человечески. Несколько раз с их стороны звучало, что все мы — дети Байкала, что мы вечные дружественные соседи. И они просили понять, что жителям Монголии тоже нужна вода.

Светлана Латынина, ИА «Иркутск онлайн»