Богучанская ГЭС: зона затопления

При строительстве Богучанской ГЭС уйдут под воду десятки деревень, сотни километров пашенной земли, а с ними — и русская, сибирская культура, копившаяся столетиями. Галина Афанасьева-Медведева, преподаватель кафедры литературы педагогического университета и автор Словаря сибирских говоров, не первый год в экспедициях по Сибири. На этот раз ее путь лежал по деревням и селам, которые попадают в зону затопления Богучанской ГЭС. Страшное слово «зачистка» стало известно теперь не только чеченским боевикам, но и жителям сибирских деревень.

Ангара — избитая река

— Ангара — избитая река! — говорит Галина Витальевна. — В бетон ее поймали, как бедного зверя, который не может без свободы. Сейчас вот готовят ложе для Богучанской ГЭС. Проводят «санитарные зачистки»: деревню сначала выселяют, потом поджигают и сравнивают тракторами с землей, чтоб ничего не оставалось от нее. Была деревня Дворец. Красивая деревня. Я была при ее «санитарной зачистке». Стоял стон, рев стоял! Люди не давали жечь свои дома. Все равно все сожгли, потом трактор подогнали, чтобы ровнять все. Как во время войны. Ощущения — как на фронте. Санзачистка — само слово страшное!

Галина Афанасьева-Медведева записала сотни живых свидетельств о том, как это все происходило, чтобы сохранить для потомков, тех, кто будет жить в Сибири после нас.

— Как на войне. Дома жгут, — рассказывал Галине Витальевне В.И.Поляков, 1923 года рождения, из деревни Едормы. — А бабы плачут, воют по покойнишне. Вот хозяев если нету в доме, поджигатели приходят, замки срывают. Все, что там есть, все вытаскивают на улицу и поджигают. Совсем не считаются с людьми-то. А никто не подумал, что родители здесь, у родителей родители здесь жили!

Уже безжизненны такие некогда большие деревни, как Мозговая, Недокуры, Селенгино, Усольцево, Фролово, «санитарно зачищены», то есть сожжены и сровнены с землей Аксеново, Дворец, Тушама. Людей против их воли переселяют в другие, не самые лучшие, места.

— Скоро, к сожалению, под водой окажутся последние старожильческие селения Средней Ангары, — с болью говорит Галина Витальевна. — Православные храмы, часовни, дома, поля, сенокосные луга, охотничьи угодья. Этот культурно-хозяйственный слой, который, как гумус, формировался здесь в течение трех столетий, в ближайшее время станет илистым дном искусственного водохранилища.

Как сожгли Тушаму

— Ангарский край, — говорит собирательница сибирской речи, — как многие другие уголки Сибири, которые могли бы стать заповедником живой старины, постепенно превращаются в мертвую зону.

Из дневника Медведевой:

«1988 год, 14 августа. Тушама расположена в прекрасном месте. Она стоит высоко и открыто. Слегка изогнутый, как лук, высокий берег, к которому, будто на крыльях, взметается Ангара, — река здесь шириной с километр. А от берега в глубь матеры — ослепительно желтые хлеба, догоняющие горизонт. В них еще весело галдят воробьи, а деревни уже нет — лишь два дома на высоком берегу: один без верха, с полыми окнами, над вторым вьется дымок — должно быть, там рыбаки».

— Все под пепелок сгорело, — рассказывала местная жительница Анна Николаевна Карнаухова. — Токо печки глиняны стоят да трубы, как памятники. Смотришь, душа сыпется. Вот тут Василия Сибирякова изба стояла, он ее сам спалил… Чтоб чужой не жег. Изба горит, а он плачет!.. А како место-то браво! Все в зелени! Чаремуха зацветет — кругом белым-бело! А цветопад-то когда, дак будто снегом все припорошит. А дух-то от ея!..

— Мы продирались сквозь дурманно пахнущий бурьян, — вспоминает Галина Витальевна. — Над угрюмыми дымами плыли облака с серебряной каймой. На опаленной земле валялись железные искореженные ведра, кровати, пилы, топоры, литовки, корчаги, помятые ведра, в стороне — самодельная, из тряпиц с набитыми опилками, кукла с оторванной головой.

Во имя чего?

Строительство Богучанской ГЭС, казалось бы, должно радовать нас, сибиряков: ведь будет больше электричества, значит — будем мы жить богаче. Писатель Валентин Распутин предупреждает: «Строят Богучанскую ГЭС, алюминиевый завод. Хватит денег — и два завода построят. Этот алюминий пойдет, разумеется, за границу, никто этого и не скрывает — в развитые восточные страны, еще куда-нибудь. А наш брат крестьянин останется опять-таки ни с чем».

Свидетельства жителей сибирских деревень созвучны размышлениям писателя. Крестьяне из «зачищенных» деревень — Мозговой, Недокуры, Селенгино, Усольцево, Фролово — не ждут лучшей жизни. Они предвидят, как обмелеет Ангара, как погибнет тоннами рыба в тех местах, где идет зона затопления. Они честно признаются:

— Богучанскую ГЭС запустят, тогда уж все, ангарска сторона кончится. Счас хоть от Богучан до Енисея мало-малишна есть еще рыба, а потом все кончится. Вот ГЭС же эта Усть-Илимская или вот Братская хотя бы взять, оне же всю Ангару здесь кончили. Раньше кака токо рыба не была здесь! И осетр, и костерка. А ГЭС когда, плотину-то перегородили, а ей деваться-то некуда, она же на икробой в боковы, ключевы речки плывет. А их же затопило, речки-то, море же кругом стало, и она билась бедна о камни, рыба-то, осетр вот, и на берег выбрасывалась. Берега-то, девка, серебряные были. Вот сколь рыбы повыбрасывалось! Тонны ее. Вот едешь, все блестит. Все усыпано было.

По деревне — как по погосту

«Я бродила по деревне как по погосту, все искала какую-нибудь значимую вещь, но ничего не находилось, — пишет в дневнике Галина Медведева-Афанасьева. — Думалось, что для людей, которые жили здесь сотни лет, родились, росли, или, как говорят старожилы, подымались, пели, радовались, умирали, все было значимым: и эта пила, и топор… Казалось, что люди не ушли, не уехали, а бежали, будто спасаясь от бомбежки, впопыхах побросав нажитое добро, уже никому не нужное в другой жизни, на новом месте: не станешь косить литовкой, если пришлось сдать коров, лишиться покоса, не будешь ловить рыбу, если река за много километров от дома».

В сентябре 2006 года представители РУСАЛа и ЦЭО «Эколайн» посетили Усть-Илимск и проинформировали население: плотина БоГЭС строится под наивысшую, 208-ю отметку. После заполнения водой на отметке 208 метров рыба исчезнет полностью, жители окрестных поселков и сел не смогут дальше жить рыбной ловлей, как это было всегда на протяжении всех 1850 км реки Ангары. Первая очередь Богучанской ГЭС будет пущена уже через два года.

— Дальнейшее развитие событий легко просматривается — финал, окончательное убийство Ангары, — говорит писатель Валентин Распутин. — Значит, Ангара доживает последние дни.

Большинство жителей из зоны затопления переселяют в Кодинск — недавно возникший в Кежемском районе Красноярского края город, куда едут большинство жителей из мест затопления.

— Меня в Кодинск переселили, я день и ночь плачу, — рассказывала Галине Витальевне 83-летняя уроженка деревни Кежмы М.И.Кокорина. — Приеду сюда, дак насмотреться на церковь не могу. С кладбишша не выхожу, прощаюся. Могилки-то ведь все потопят. Топили же братские земли, когда ГЭС-то эту, Братскую, пускали, так, знаете, вот эти кладбишша все поразмыло, дак гробы по Ангаре плыли. Ой, не дай Бог! Грех-то какой! Могилки по воде! Я после этого рыбу-то не могу исти. Вот наши ездят рыбу ловят, привезут, да жирну добудут, а я не ем. Там же мертвецы, рыба-то жирует на наших родителях.

Богучанскую ГЭС строят 20 лет

Богучанская ГЭС строится в Красноярском крае больше 20 лет, ее проектная мощность — 3 тыс. МВт, стоимость достройки — $1,8 млрд. Пуск первой очереди ГЭС и нового алюминиевого завода планируется в 2009 году, а завершение проекта — в 2012 году. Дочернее предприятие РАО «ЕЭС России» ГидроОГК и РУСАЛ не только достроят станцию, но и возведут новый алюминиевый завод на паритетных началах. В зону затопления при строительстве первой очереди станции (до отметки 185 метров) попадает только территория Красноярского края. Если станция выйдет на полную мощность (отметка 208 метров), то площадь водохранилища увеличится, и будут затоплены поселки в Усть-Илимском районе Иркутской области. Жители этой территории неоднократно высказывали свое несогласие с планами строительства ГЭС по максимальной отметке.

© Оксана Гордеева, friday@pressa.irk.ru