Зона затопления Богучанской ГЭС: как при переселении народов при Сталине

Российский писатель Роман Сенчин, которого критики называют одним из лучших певцов современной действительности, суров. И немногословен. И никогда не улыбается. Автор одного из самых обсуждаемых романов «Ёлтышевы», посвященного деградации деревни и человека, работает над новой книгой с апокалиптичным названием «Зона затопления» – о зоне затопления Богучанской ГЭС.

— Роман, о чем ваша книга?

— В ней речь идет о Богучанской ГЭС. Станцию начали строить в середине 1970-х, а в 80-е объявили людям, живущим в деревнях выше по течению Ангары — это в основном Кежемский район, что им необходимо переехать. Колхозы распустили, предприятия закрыли…

— То, что вы сейчас рассказали, очень напоминает роман Валентина Распутина «Прощание с Матерой».

— Да, вы правы, тема та же, что и у Распутина. Поэтому я долго не решался приступить к работе. Но времена меняются, меняются детали, язык.

Мне кажется, я имею право поднимать эту тему. К тому же она меня волнует с детства, когда я увидел Красноярское водохранилище, которое в 70-е годы чаще называли «морем». Но это было не море, а именно хранилище воды — кислой, отравленной, из которой торчали скелеты деревьев… Позже и мою родную Туву задело новое водохранилище — Саяно-Шушенское.

— А не устарела ли тема?

— Еще недавно была уверенность, что больше такого не будет, прогресс шагнул дальше, но Богучанская ГЭС показала, что это не так. Строительство станции несколько лет назад было возобновлено, и жителей Кежемского района снова стали переселять.

— Но ведь людям — вашим главным героям — дают новые квартиры…

— Жилье, естественно, выдавали, и кому-то повезло или удалось получить приличное. Уехали сотни, а несколько тысяч остались. Вроде бы и молодая пара Устряловых — везунчики: получили трехкомнатную квартиру, а оказалось, что жить в ней нельзя. Таких случаев на самом деле масса.

И они вернулись в готовящуюся к сносу деревню, в старую, но надежную избу.

— Значит, искрой для написания повести стала социальная несправедливость?

— По существу, каждый переселенный должен был быть обеспечен и землей, и просторным жильем, а получилось в духе переселения народов при Сталине. Конечно, с поправками на время, но тем не менее… Эта параллель и стала той искрой, которая в итоге заставила меня попробовать написать книгу.

— Всегда интересно, где вы берете своих героев. Сами придумываете или прототипы были?

— Стараюсь меньше выдумывать, больше находить то, что действительно происходило.

Процесс переселения был предельно усложнен — простому человеку практически не разобраться. Поэтому многие соглашались в итоге на то, что им давали: вместо огромной избы, хозяйственных построек, двадцати-тридцати соток земли — маленькую квартирку… Но некоторые боролись, и в книге такие люди у меня будут.

— Вы сказали «будут», то есть книга не закончена?

— Еще нет. Я стал собирать материал для повести несколько лет назад, когда строительство Богучанской ГЭС только возобновилось. Но сразу писать не получилось — многое останавливало, многого еще не знал, нужно было доделать другое.

Приступил только в прошлом году. Решил написать несколько глав-новелл, связанных географией, некоторыми героями. Думаю, будет семь-восемь глав.

— Уже знаете, чем будете заканчивать повесть?

— Тем, что вода из водохранилища подберется к городскому кладбищу, где лежит прах, перенесенный из затопленных деревень.

— То есть света в конце туннеля опять не будет?

— Свет… Вообще в литературе довольно непросто найти произведения со светом в конце туннеля. Литература чаще поднимает проблемы, ставит вопросы, чем отвечает на них… В «Зоне затопления» свет — это, наверное, люди. Люди остались, и хоть их расселили по разным городам, поселкам, но они не потеряются, не пропадут… Кежмари — это действительно особый сорт людей, сплав многих национальностей, культур, и они, я надеюсь, облагородят костенеющую действительность.

Елизавета Елизарова